Коллекция - Страница 38

— А можно по шкафам полазить? Обожаю это дело!

— Да пожалуйста, — Кира пожала плечами, — только там ничего такого нет. А если и найдешь что-нибудь такое, не вздумай прятать в декольте.

— Да у меня в декольте и без того тесно, — горделиво заметила Вика, подходя к шкафу. Выдвинула один ящик, хмыкнула, выдвинула другой, закрыла и потянула на себя створки.

— Ничего себе, какая древность! — воскликнула она, разглядывая покоящийся в ветхой коробке «Витязь». — У нас такой пылесос умер, когда я еще в классе четвертом училась — да ты ж его помнишь! Мы на его трубах устраивали рыцарские поединки.

— Да, это действительно было в очень далекие времена, — рассеянно пробормотала Кира, возясь с компакт-дисками. Вика метнула на нее сердитый взгляд, потом наклонилась.

— Хоть работает? Тяжелый, наверное… — она потянулась и, обхватив пылесос за ручку, попыталась его приподнять. Пылесос слегка вылез из коробки, но почти сразу же раздался звон, грохот, и верхняя часть с обмотанным вокруг ручки проводом осталась у Вики в пальцах. В воздух взлетело облачко пыли. Кира испуганно вздрогнула и, уронив диск, обернулась.

— По-моему, он сломался, — Вика виновато глянула на подругу. — Извини.

— По-моему, он просто был не закрыт, — Кира одним прыжком оказалась на ногах и подошла к шкафу. — Лучше поставь на место и вообще не трогай больше ничего своими бездумными руками!

— Тут что-то лежит, — деловито сообщила Вика, нагибаясь над коробкой и продолжая держать часть пылесоса. Потянулась вниз, чихнула и извлекла пухлый черный пакет. — Вряд ли это впылесосили. Еще один тайничок твоей загадочной бабушки. Может там тоже денежки?

— Дай! — быстро сказала Кира и выхватила у нее пакет. Вика насмешливо фыркнула, потом шутливо подняла руки и пошевелила пальцами. Кира опустилась на пол, разворачивая сверток, в котором явно что-то было. Вика пристроилась рядом, с любопытством наблюдая за ее манипуляциями.

— Может, баксы на сей раз? — предположила она, увлеченно блестя глазами, но когда Кира вытряхнула содержимое пакета на ковер, разочарованно скривила губы. — Тю!

В пакете оказались не деньги, а самые обычные полароидные фотографии — несколько десятков фотографий, раскинувшихся сейчас на паласе ярким глянцевитым ворохом. Лица, лица, лица… мужчины, женщины, дети, смеющиеся, хмурящиеся, задумчивые, с приоткрытыми в разговоре ртами. Часть фотографий были не полароидными, а обычными, и некоторые из них довольно старыми и сильно выцветшими.

— Семейный архив? — спросила Вика без особого интереса, перебирая фотографии. Кира слегка недоуменно покачала головой.

— Никого из них не знаю. Может, бабкины знакомые. Или коллеги… клиенты… уж не знаю, где там она работала… Да, наверное, и то, и другое.

— Ну, тогда, значит, твоя покойная бабушка была очень и очень общительным человеком, — Вика изящно скрестила обтянутые черными брюками ноги. — Их тут штук сто, не меньше… Странно, они все одиночные, нигде не снято хотя бы двое людей. И только лица…будто… Слушай, а может это архив какого-нибудь отдела кадров?

— Тогда при чем тут дети? — Кира провела ладонью по фотографиям, раздвигая и внимательно их разглядывая. Она уже заметила, что ни одно лицо не повторялось — все люди были разными, словно это и впрямь был некий архив, подобранный не по художественным качествам, а с чисто информативной целью — лица были сняты крупным планом, кроме того, исключительно в профиль. Небрежно поворошив глянцевитые прямоугольники, она убедилась, что здесь нет ни одного лица, снятого в фас. И ни одного старика — самому старшему из запечатленных на фотографии людей на вид не больше пятидесяти пяти. Кира перевернула снимок. На обороте крупным, с наклоном влево почерком было написано.

Зацепин Павел Яковлевич. Волгоград.

С. - 3 ч. 11.07 — 17.07. - 2001. П. Гр. Љ 2/12

Кира недоуменно моргнула. Ну, с первыми-то строчками относительно понятно — такой-то из Волгограда. Или направленный в Волгоград. Или еще что-нибудь в этом духе. Цифры в третьей строчке скорее всего дата — какой-то временной срок. А что такое С — 3 ч.? И П.? Поехал? Приехал? Профессор?

— Я ж говорю — архив, — пробормотала Вика, разглядывавшая оборот другой фотографии. — Разуваева Яна Сергеевна. Николаев. Эс-два-че. Дата какая-то… Забавно… Кир, тут все снимки так подписаны. Слушай, где твоя бабка работала?

— Пока не знаю, — Кира бросила фотографию на пол и взяла другую, на которой был запечатлен профиль мрачного мужчины с тонкими злыми губами. Перевернула ее.

Стадниченко Юрий Валентинович. М. Од. 23.03 — 2.04 — 1994.

У. Ж. (сож.) — Коган Лидия Борисовна. — 31.03. -22.00. Гр. Љ 20. О. Опл.

Кира удивленно хмыкнула. Вот и понимай, как хочешь. Разве что кроме последнего сокращения, к которому очень напрашивалось давно привычное «оплачено». Только что оплачено, кем и за что? Может, это действительно какой-нибудь бабкин клиент? Только для чего было его фотографировать? У Веры Леонидовны была плохая память на лица? Или это для коллекции?

Из любопытства она взяла одну из детских фотографий, с которой куда-то перед собой смотрел смеющийся белобрысый мальчишка лет восьми. Как и прочие, лицо его было Кире совершенно незнакомо. На обороте снимка — все те же загадочные цифры и сокращения. А вот первые строчки вносили определенную ясность.

Зацепин Игорь Павлович.

Волгоград.

Кира торопливо подтянула к себе первую фотографию и внимательно всмотрелась в лицо немолодого уже мужчины, которого, исходя из подписи на обороте, звали Павлом Зацепиным. В лицах мужчины и мальчика хоть чуть-чуть, да прослеживалось определенное сходство. А не сынок ли этот Игорь? Скорее всего. Значит, здесь и семейные подборки имеются. Кира внезапно усмехнулась, еще раз посмотрев на третью строчку надписи. С. - 3 ч. Почему бы этому сокращению не означать следующее: семья — три человека? Вполне возможно. И где-нибудь в этом ворохе есть еще и снимок жены Павла Зацепина. Или еще одного ребенка.